За идентичность в Европе: Литва движется от евроскептиков к евроэнтузиастам

Глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель сделал ряд серьезных заявлений о национальных интересах и идентичности в Европе. Понимает ли Литва, что происходит?

По словам Борреля, "мы должны отказаться от узких представлений о национальных интересах и перестать использовать их для разделения этнической или религиозной идентичности, а не для их объединения". В то же время он отметил: "Идентичность может убивать. У каждого из нас есть личность. Возможно, несколько идентичностей одновременно. Мы должны положить конец борьбе идентичностей, мы должны продолжать бороться за права человека и основные свободы как за опоры Европейского союза". Как это оценить?

Еврофедералы возвращаются?

Прежде всего необходимо учитывать контекст выступления Борреля – это было сказано в качестве комментария к трагическим событиям в Боснии в конце прошлого века. Тогда этническая и религиозная конфронтация закончилась жестоким насилием, поскольку были нарушены границы позитивного национализма.

reklama

Однако трудно избавиться от ощущения, что так называемый министр иностранных дел ЕС ставит универсальную европейскую идентичность над традиционной национальной и религиозной. Другими словами, Европейский союз должен быть населен "европейцами", а не испанцами, итальянцами или австрийцами (аналогично понятию советского человека или гражданина мира).

Возможно, такого чувства не было бы и заявления упомянутого высокопоставленного чиновника ЕС остались бы незамеченными, если бы не история с Польшей и Венгрией, которые заблокировали союзный бюджет в знак протеста против ограничения своего суверенитета. Да, в конечном итоге договоренность была достигнута, но общая проблема противостояния европейского федерализма и национализма никуда не делась.

Например, многие польские города объявили себя "зоной, свободной от ЛГБТ", что прокомментировала председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен: "Я хочу сказать очень четко: зоны, свободные от ЛГБТ, – это зоны, свободные от человечности. Для них нет места в нашем союзе". Вот такое "единство" ценностей в якобы объединенной Европе.

Другими словами, борьба европейских глобалистов и сторонников неограниченного суверенитета продолжает кипеть. Со вспышкой коронавируса создалось впечатление, что первые могут надолго забыть о своих планах, поскольку ЕС оказался безнадежным как эффективный институт, а национальные государства вернулись на передний план. Теперь ясно, что идея федерализма жива и ее противники уже вынуждены защищаться.

reklama

Что же Литва?

Бывший премьер-министр Литвы Саулюс Сквернялис заявил: "Мы не должны переходить к модели унитарного государства, делегируя все больше и больше полномочий институтам ЕС". Позиция нынешних правящих иная.

В программе правительства говорится: "Ориентация на ядро Европейского союза. Мы должны уделять особое внимание столицам центра Европейского союза – Берлину и Парижу.  После Brexit значение государств европейского ядра еще больше возросло. Эффективность Европейского союза зависит от способности ядра найти компромисс между Севером и Югом, а также другими формирующимися полюсами. Без компромисса или со сложностями при его поиске модель Евросоюза "разных скоростей" может в долгосрочной перспективе вернуться в политическую повестку дня. Стратегические геополитические интересы Литвы были и останутся в ядре стран, составляющих Европейский союз".

Таким образом, раньше мы были сдержанными евроскептиками, а теперь будем активными евроэнтузиастами. В любом случае это логично, потому что на уровне общества Литва – одна из самых проевропейских стран. Но полностью ли литовцы понимают, что они поддерживают? Не случится ли так, что их национальность сохранилась в период Советского Союза, но растворится в ЕС?

Как справедливо сказал тот же Сквернялис, "нам нужно очень хорошо чувствовать пульс ЕС и стараться лучше донести его до нашего общества". Поляки с венграми уже поняли, к чему все идет, и видят в тенденции интеграции серьезную угрозу своей государственности. Между тем Литва, похоже, либо верит, что сможет сохранить свою идентичность в централизованной Европе, либо (что более вероятно) на уровне элиты готова продать ее за щедрую финансовую помощь, а общественность точно не понимает, что именно ее ждет. Когда поймет, может быть, уже будет слишком поздно что-то менять…

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.