Так ли "здравствует" нефтедоллар. На рынке нефти – исторические потрясения

График цены на торгах нефтяными фьючерсами на мировых сырьевых биржах с начала недели выписывает невероятные зигзаги, направление которых невозможно вычислить даже методами высшей математики

Фьючерсы на нефть сорта WTI (West Texas Intermediate) с поставками на май 20 апреля 2020 года достигли отрицательных значений – впервые за все время проведения таких торгов. Но к торговле нефтью физической происходившее имеет весьма опосредованное отношение, шокирующие многих результаты – следствие правил проведения торгов именно фьючерсами, "бумажной нефтью".

С 21 апреля торги майскими фьючерсами завершены, теперь сырьевые биржи проводят операции с фьючерсами на июнь, и цена WTI снова имеет положительное значение. Если произошедшее не станет основанием для того, чтобы изменить действующие правила торгов, то можно пользоваться "Эмпирическим законом от 20 апреля 2020 года": "Быстро поднявшаяся нефть упавшей не считается". По меньшей мере это позволит лишний раз не нервничать и спокойно дожидаться 1 мая – дня, когда вступят в действие согласованные 12 апреля условия сделки ОПЕК+.

Только в первых числах мая мы сможем окончательно понять, какое влияние на мировой рынок нефти оказали новые условия сокращения объемов добычи. То, что совокупного сокращения странами – участницами ОПЕК+ на 9,7 миллиона баррелей в сутки будет недостаточно, не оспаривает ни одно аналитическое агентство – падение спроса на нефть составляет, по разным оценкам, от 20 до 25 миллионов баррелей в сутки. Но предсказать поведение рынка в условиях пандемии COVID-19 абсолютно точно невозможно, нам остается наблюдать за дальнейшим развитием "триллера на мировом рынке нефти".

Демарш Мексики, покорный ОПЕК+ и Трамп в роли "адвоката"

Сейчас, через полторы недели после двух подряд экстренных совещаний министров энергетики стран ОПЕК+, можно спокойно присмотреться к причинам, по которым объем снижения имеет дробную составляющую – не 10,0, а именно 9,7 миллиона баррелей в сутки. Соглашение ОПЕК+ подписано министрами 23 стран – и вдруг такая точность. Конечно, все мы слышали, что это следствие категорического отказа Мексики соглашаться с выделенной ей JMCC (Министерским мониторинговым комитетом ОПЕК+) квотой.

reklama

10 апреля представительница Мексиканских Соединенных Штатов Росио Нале (Roció Nahle) заявила, что сокращение на 400 тысяч баррелей в сутки ее страну не устроит ни при каких обстоятельствах, максимум, на что Мексика может согласиться, – 100 тысяч баррелей и ни литром больше. Никакие попытки 22 министров мужского пола переубедит единственную женщину, принявшую участие в телеконференции, результата не дали – когда их просьбы стали слишком настойчивыми, Росио Нале просто ушла в офлайн.

JMCC надеялся, что позицию Мексики удастся изменить на совещании министров энергетики группы G20, которое было намечено на 11 апреля, но результат превзошел ожидания – недостающие объемы сокращения взяли на себя США, президент которых заявил, что его государство пойдет на такой шаг, а то, какие услуги Штаты получат "бартером" от Мексики, две страны решат на отдельных переговорах. И во время второй экстренной встречи министров ОПЕК+ джентльмены уже ни о чем не спорили: раз Мексика сказала "100 тысяч баррелей и точка", то так тому и быть. Еще раз – ни ОПЕК+, ни G20 ни на йоту не изменили ультиматум Мексики, "адвокатом" этой страны выступил Дональд Трамп – добровольно и с улыбкой.

Маленькая, крохотная Мексика, которую в мире нефти на фоне Саудовской Аравии, России, Штатов и разглядеть-то с первого раза не удается, выставила собственные условия – и никто не смог противопоставить этой решимости ни одного серьезного аргумента. Трамп, который отказался официально присоединиться к соглашению ОПЕК+, мотивируя это тем, что антимонопольные законы США не позволяют федеральному правительству участвовать ни в каких картельных соглашениях, согласился "взять на себя" часть мексиканского груза. Крайне нетривиальные события, ничего подобного в истории мирового нефтяного рынка и близко не было.

"Священный" договор хеджирования

Объяснения уже звучали: Мексика каждый год в октябре хеджирует весь свой объем экспорта нефти на период с декабря по ноябрь, обычно эта программа предусматривает покупку опционов объемом около одного миллиарда долларов. Хеджирование позволяет правительству Мексики заранее зафиксировать цену еще не добытой нефти – ввести защиту от падения котировок. Точно так же правительство Мексики действовало в октябре 2019 года – ее экспорт нефти захеджирован исходя из цены 49 долларов за баррель, покупка опционов обошлась в 1,2 миллиарда долларов.

Объяснение как объяснение, вот только какое дело ОПЕК+ и тем более президенту США до всех этих опционов? По какой причине такое почтение к этому договору хеджирования и почему в открытых источниках нет полной информации? Ответ еще более удивителен: Мексика хеджирует экспорт уже не первый десяток лет, и никогда ее правительство не публикует никаких подробностей – традиция такая.

Традиция, к которой с невероятным уважением отнеслись ведущие нефтедобывающие державы, перед которой почтительно встают из кресел министры энергетики G20 и вытягивается во фрунт Дональд Трамп. Да что там Трамп! Демократическая партия США, которая набрасывается на нынешнего главу Белого дома по менее значимым поводам и вовсе без поводов, даже не пытается критиковать Трампа за то, что он берет на себя обязательства чужой страны. Принцы Саудовской Аравии, которые готовы вступить в жестокую схватку с Россией на нефтяных рынках целых континентов, не могут и слова поперек мнения Мексики сказать, а JMCC зачеркивает ранее согласованную цифру "10,0" и аккуратно вписывает сверху "9,7 – потому что Мексика так сказала".

reklama

Фьючерсы на биржах тоже хеджируют, но это ведь не помешало котировкам на WTI уйти в область отрицательных чисел, а вот договор хеджирования, подписанный Мексикой, – нечто неприкосновенное для всех в мире. Удивительно – самое мягкое слово, которое можно сказать по этому поводу.

Нефть, доллары и ведущие банки США

Но если внимательно присмотреться, этот ларчик открывается без особых сложностей. Напомню, что после нефтяного кризиса 1970-х между Штатами и Саудовской Аравией появилась договоренность о том, что все торговые операции с нефтью, добываемой ОПЕК, будут проводиться только в долларах США.

"Нефтедоллар" живет и здравствует вот уже пятый десяток лет – нефть торгуется в долларах, операции проводятся через американские банки. Именно это, собственно, делает односторонние дискриминационные меры США (именно так, поскольку санкции на этой планете имеет право вводить только Совет Безопасности ООН) по отношению к той или иной стране настолько действенным инструментом.

Европейские энергетические компании сразу после того, как был подписан СВПД (Совместный всеобъемлющий план действий относительно ядерной программы Ирана) и сняты санкции с Исламской Республики Иран, с энтузиазмом пошли в большие и малые проекты добычи углеводородов на территории этой страны. Проекты были чрезвычайно перспективными и маржинальными, европейский и азиатский рынки сбыта нефти и газа логистически равноудалены – прекрасная возможность расширить бизнес.

Но, как только Трамп ввел "санкции" против Ирана, европейские и даже китайские компании одна за другой из Ирана ушли, хотя Штаты никому войну не объявляли, ядерной дубиной не грозили. Причина – во всемогуществе нефтедоллара, в возможности прекратить все торговые операции любой компании, действующей на мировом рынке нефти. Какое это имеет отношение к Мексике? Да самое прямое. 

Вот так выглядит состав консорциума банков, с которым это государство ежегодно подписывает договоры о хеджировании экспорта нефти: JP Morgan Chase, Citigroup, Goldman Sachs, BNP Paribas. Это топ банков США – они много лет делят между собой первые четыре места и много лет являются ведущими для нефтяных компаний почти всего мира. Кто попытается обидеть маленькую Мексику, тому приходится иметь дело с этими монстрами финансового мира, с руководителями четырех крупнейших банков США, которые входят в руководство федеральных резервных банков из состава ФРС. Поэтому условные диалоги могли бы выглядеть следующим образом:

"– Мексика, по плану вам предстоит снизить объем добычи на 400 тысяч баррелей в сутки. Ставьте вот тут подпись, и все будет в полном порядке.

– Подписи не будет – в договоре о хеджировании вписан объем, который мы имеем право снизить только на 100 тысяч баррелей в сутки. Если кто-то что-то не понимает – вот номера телефонов, звоните и вам объяснят, как вы должны себя вести. Вы намерены перенести вопрос на заседание министров G20? Дерзко, но не имеет смысла – присмотритесь внимательно к номерам телефонов".

ОПЕК+ и G20 попытались решить "проблему Мексики", но банкиры нашли человека, который взял на себя ее обязательства. В результате получилось, что Мексика и стоящие за ее спиной банкиры решили "проблему ОПЕК+ и G20". Помнится, совсем недавно американские политики заявляли, что "Трампа на пост президента США выбрала Россия" только с одной целью – чтобы американские избиратели меньше думали о тех, кто это сделал на самом деле.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.