"Историческая политика" от Литвы: кто такой Повилас Плехавичюс

Трио парламентариев, страдающих патологической русофобией и крайним национализмом, Лауринас Касчюнас, Аудронюс Ажубалис и Повилас Урбшис, представили Сейму новое предложение: официально объявить 2020 год годом 130-летия со дня рождения Повиласа Плехавичюса.

Кто такой Плехавичюс? Почему его так любят наши "патриоты"? И что это, дань памяти герою или еще один пример культа литовских фашистов?

Немного истории

Родившись в 1890 году в семье богатых фермеров, Плехавичюс практически всю жизнь посвятил искусству. Карьеру начал в армии царской России, где был офицером. Участник Первой мировой войны, вскоре после Октябрьской революции он присоединился к контрреволюционной Белой гвардии. Как истинный белогвардеец, он приехал в Литву в 1918 году, чтобы сражаться против местных большевиков, а именно против сторонников Литовской Советской Республики в Жемайтии.

Генерал Плехавичюс (в центре) с редактором литовского ежедневника "Друг" Бронюсом Квиклисом (слева) и священником-иезуитом Бронюсом Криштанавичюсом (1910 — 1977), Чикаго, США, 1960-е годы

После поражения в Литве революции 1918–1919 годов (правда, не без финансовой и военной помощи с Запада, а также интервенции поляков) Плехавичюс тогдашними литовскими властями был награжден орденом Креста Витиса за участие в сражениях, которые были отмечены исключительной жестокостью по отношению не только к самим повстанцам, но и к простым гражданам. Во времена правления Христианско-демократической партии Плехавичюс занимался военным исследованиям. Сначала в Литве, затем в Чехии. По возвращении в Литву он стал главной фигурой по большей части фашистского восстания 17 декабря 1926 года, когда было свергнуто правительство народников и социал-демократов, выбранных путем демократических выборов (хотя основным организатором восстания был Владас Скорупский).

reklama

Назначенный Сметоной начальником штаба армии, Плехавичюс занимал эту должность до 1929 года, пока его не отправили в резерв. После практически полного ухода из государственной политики Плехавичюс жил на своей ферме как настоящий литовский кулак, с батраками. Но с началом событий 1940-х годов, как и многие другие подобные фигуры, бежал в нацистскую Германию.

Плехавичюс вернулся после того, как гитлеровцы напали на Советский Союз и летом 1941 года оккупировали Литву. Он способствовал репрессиям как гражданских лиц, так и красных партизан.

"Местный отряд", основанный в 1944 году и прозванный в народе plechavičiukai ("плехавичюкасы"), быстро стал известен чрезвычайной жестокостью. Но он не решился пойти с Рейхом до конца. "Местный отряд", воевавший на стороне нацистов, согласился служить гитлеровцам, но только на территории Литвы. Поэтому Плехавичюс попал в немилость последних и некоторое время провел в заключении.

После войны Плехавичюс начал работать с западными спецслужбами, в частности с ЦРУ, которое помогло ему перебраться в США. Все это – несмотря на неоднократные требования Советского Союза выдать его как военного преступника. Именно в Америке, в Чикаго, Плехавичюс прожил остаток жизни, где и умер в 1973 году.

Для кого – герой, для кого – и враг

Биография Плехавичюса не является чем-то особенным. Наоборот, она характерна для правых, националистических и даже фашистских литовских активистов того времени. Это был человек, чьим лейтмотивом по жизни был антикоммунизм. А поскольку сегодняшняя литовская идентичность формируется на основе русофобии и/или антикоммунизма и антисоветизма, Плехавичюс – самый настоящий герой.

В этом смысле все очень последовательно. Плехавичюс, безусловно, был антикоммунистом, как и наши предполагаемые "патриоты", как и упомянутые парламентарии.

Но последние считают себя крупнейшими защитниками Литвы и одновременно демократии. И какими бы они ни были, беда в том, что сам Плехавичюс точно не был ни одним, ни другим.

Во-первых, последний служил как Российской империи, так и нацистскому Рейху. Можно ли здесь говорить о национальных мотивах? Особенно в случае империи, зная, что Плехавичюс тогда просто делал карьеру и служил исключительно интересам могущественных, правящих слоев общества того времени. И он подавлял любое восстание "низов" (каким и была революция 1917 года). Между тем бороться против так называемой "тюрьмы народов" –  против царского самодержавия – у Плехавичюса даже мысли не было.

reklama

До тех пор, пока не появились большевики, которые сбрасывали с престолов хозяев жизни, помещиков, капиталистов и олигархов, он ничего не имел против России и послушно служил ей. И из рядов белогвардейцев он вернулся в Литву для борьбы не с "русскими", а с самими литовцами, которые рисовали перспективу другой, не капиталистической, а социалистической Литвы.

Во-вторых, с точки зрения "чистой", абстрактной демократии Плехавичюс был ничем не лучше, чем большевики, которых так ненавидят наши "патриоты". Потому что последний, присоединившись к путчу 17 декабря 1926 года, растоптал так называемую "демократию", давая понять, что от нее до открытой фашистской диктатуры – всего лишь шаг.

Следовательно, мы можем говорить о Плехавичюсе как о герое – но только если за эталон примем антикоммунистический, антисоветский, в данном случае просто антидемократический и фашистский стандарт "героизма". Однако что касается каких-то притязаний на национальность или тем более на демократию, то эта тема расплывчата. И самое главное – это до слез смешно. Точно так же, как и увещевания сторонников упомянутых парламентариев о другом современнике и идейном брате Плехавичюса – Йонасе Норейке, националисте и антисемите, не скрывающем симпатий к гитлеровцам, который якобы "спасал" евреев из гетто. Так и работает схема, которая делает героями военных преступников.

Политическое значение вопроса

По сути, инициативу Касчюнаса, Ажубалиса и Урбшиса следует понимать как типичный пример "исторической политики", процветающей в Литве. А именно: кампании активной фальсификации истории, которая фактически реабилитирует литовский фашизм путем искусственного его "отделения" от гитлеризма и приравнивания последнего к СССР и коммунизму. Пример "исторической политики", которую защищают и применяют как государственные органы, так и законы, ограничивающие исторические дискуссии (например, статья 170 (2) Уголовного кодекса Литвы).

Разумеется, такая политика идеально вписывается в общий контекст современной Литвы, а также в целом в контекст восточноевропейского региона как антироссийского американского форпоста. Преступники становятся героями, герои превращаются в преступников и оккупантов. Словом, промывание мозгов. Однако, как гласит народная мудрость, у лжи ноги короткие.

Да и шило в мешке не утаишь.

Остается только надеяться, что рано или поздно правда выйдет наружу. Что часть Литвы, особенно ее молодежь, избавится от последствий десятилетнего "промывания мозгов" и выбросит таких "героев" в мусорное ведро истории.

Или, может быть, найдут других, более настоящих? Например, четырех коммунаров, которые пожертвовали жизнью ради другой Литвы, не фашистской, а равной и справедливой, и 27 декабря 1926 года убитые соратниками Плехавичюса?

Пусть этот "еретический" вопрос остается открытым. Об этом мы поговорим в других статьях.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.