Эстония что-то знает: Литва может пропустить самое важное в отношениях с РФ

Кандидаты на пост президента Литвы были вынуждены прокомментировать решение эстонского президента встретиться с российским лидером Владимиром Путиным. Что означают их комментарии?

Очевидно, что запланированный визит президента Эстонии Керсти Кальюлайд в Москву стал большим сюрпризом для многих, особенно в странах Балтии, единство которых на восточном фронте, таким образом, распалось на части. Поэтому неудивительно, что во время президентских дебатов в Литве эта тема стала одной из главных, и считается, что мнение кандидатов по этому вопросу показывает, какой может быть политика Вильнюса в отношении России после выборов.

Ценности и прагматизм

Учитывая, что Шимоните — официальный кандидат от консерваторов, было предсказуемо, что она отрицательно оценит инициативу Керсти Кальюлайд. Так и произошло.

"Не знаю, можем ли мы, не ставя под угрозу наши ценности, наши убеждения, думать, что иногда эти правила, эти ценности можем игнорировать, если кому-то это очень надо, для достижения каких-то целей, собственных интересов. Действительно, не знаю, о чем мы могли бы сейчас говорить", — отметила Шимоните.

Проще говоря, она бы продолжила нынешнюю политику в отношении России, которая называется политикой ценностей, а на самом деле является даже не проамериканской, а просто американской и часто идет вразрез с экономическими интересами страны.

reklama

От Науседы, который, как говорят многие, является неформальным кандидатом от консерваторов, следовало ожидать аналогичного комментария. Однако он призвал не спешить с выводами о намерениях эстонского лидера встретиться с Путиным. По его словам, с тем, что происходит на Украине, мириться нельзя, но окна для экономических и культурных связей с Россией должны быть открыты.

"Я думаю, что связи с народом России должны быть сейчас нашим главным приоритетом, потому что с этими людьми нам придется жить и тогда, когда истечет срок полномочий нынешних лидеров Кремля", — резюмировал Науседа.

Это более сбалансированный подход, чем в случае с Шимоните. Однако акцентирование культурных и социальных отношений — это, по сути, разговор ни о чем. Когда все плохо и не за что зацепиться, остается говорить о культуре.

Ну а серьезному развитию экономического сотрудничества с Россией требуется хоть какое-то политическое "потепление", желание которого должна проявить именно Литва (как это сделала Эстония). Позволит ли Науседе это сделать консервативный тыл? Вряд ли.

И вообще, его ответ прозвучал как штамп, которым пользуются, чтобы избежать конкретных заявлений и острых углов, что, кажется, является основой его предвыборной стратегии. Похожим образом Науседа выкручивался, говоря о сексуальных меньшинствах и институте семьи.

Между тем Сквернялис четко сказал, что не поддерживает однополые браки. Решительнее остальных он говорил и об отношениях с Россией в контексте решения президента Эстонии.

"Сегодня визит президента Эстонии, даже не сомневаюсь, связан с представлением интересов эстонского государства и эстонского народа. Даже не сомневаюсь, что в случае необходимости я бы сделал то же самое. <…> Я уважаю позицию этого государства и смелость говорить с очень агрессивным противником, который находится в соседнем государстве", — сказал Сквернялис.

Зная, что консерваторы называют "крестьян" антисистемной политической силой, возможно, от последнего кандидата можно ожидать чего-то конкретного в диалоге с Москвой.

Ветер перемен?

Если даже глава Эстонии (которая, как и Литва, придерживается сильной антироссийской позиции и зависима от Вашингтона) решила встретиться с Путиным, возможно, в мире что-то действительно меняется. Прежде всего, в трансатлантических отношениях.

reklama

Возможно, даже самые лояльные спутники США начинают ощущать, что время Америки в Европе подходит к концу, а уходят американцы, как показывает практика (например, в Египте), не беспокоясь о судьбе вчерашних союзников. Соответственно, нужно начинать готовить подушку безопасности, потому что Россия никуда не исчезнет, а Европа с неопределенным будущим либо попытается с ней договориться, либо бросит нас на периферии на волю судьбы.

Актуальны ли такие аргументы для Литвы? Для живущей прошлым Шимоните (консерваторам), видимо, нет. Сам экономист Науседа, возможно, и хотел бы улучшить отношения с Россией, но, скорее всего, не для этого он был выбран в качестве запасного варианта теми же консерваторами. А вот в случае со Сквернялисом есть хотя бы надежда на перемены.

Считается, что когда премьер-министр впервые заговорил о необходимости нормализовать диалог с большим соседом, он был искренним. Но поскольку неадекватная "система" на такую идею отреагировала критически, что было ожидаемо, кандидат в президенты Сквернялис был вынужден ужесточить тон в отношении "агрессивного Кремля".

Однако, как показывают его выступления на дебатах, первая мысль еще жива, и возвращение к ней может быть обусловлено двумя факторами — внутренним и международным.

Если Сквернялис победит на президентских выборах, все правительство окажется в руках "крестьян", и антироссийской оппозиции (консерваторам) будет намного сложнее заставить своего представителя на площади Дауканто, не говоря уже о Рамунасе Карбаускисе, который, похоже, тоже не демонизирует Россию, воздержаться от контактов с Москвой.

Конечно, долгое время слово США было определяющим фактором внешней политики Литвы. Однако, как показывают обостряющиеся отношения ЕС (Германия) с Америкой и смелость Эстонии, времена, похоже, меняются, и фактор внешнего контроля ослабевает, что расширяет окно возможностей.

Подводя итог, можно сказать, что радикальных изменений в отношениях Литвы и России после президентских выборов ждать не стоит из-за слишком сильной антироссийской инерции в литовской политике (особенно если победит Шимоните или Науседа, то есть консерваторы). Тем не менее в случае победы Сквернялиса существует определенный шанс нормализации отношений, поскольку тогда возникнет подходящая внутренняя обстановка, к тому же благоприятные международные обстоятельства продолжают развиваться.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.